Известный таджикский театральный режиссер Барзу Абдураззаков опубликовал официальное письмо Минкультуры Таджикистана от 6 июня 2022 года, в котором ведомство «объясняет» почему Художественный совет Минкультуры запретил к показу спектакль «Манкурт.Реквием» в постановке Абдураззакова.
В письме за подписью Обида Назариён, первого заместителя министра культуры РТ, говорится, что постановка была обсуждена Худосоветом 2-3 июня и «с учетом того, что постановщик отошел от оригинального текста Ч.Айтматова, внес в него свои дополнения и исказил содержание произведения, его показ в таком виде неприемлем для сегодняшней внутренней и внешней политики страны и воспитания подрастающего поколения».
Барзу Абдураззаков под письмом Минкультуры опубликовал и свои комментарии к нему. По мнению режиссера, «этот воистину вопиющий эпохальный документ, отражающий интеллектуалный и профессиональный уровень тех, в чьё распоряжение отдана культура целого народа, предоставлю вам чуть ниже. В нём одного среднего абзаца достаточно, чтобы понять, что всё кончено и впредь ничего не будет, ни театра, ни драматургии, ни литературы, ни этики, ни морали, ни самой культуры, всё, наступило время исхода!»
Барзу Абдураззаков назвал ответ худсовета Минкульта «неграмотным заключением» и выразил недоумение тем, как члены совета, люди, всю свою жизнь посвятившие театру могли дать такое заключение о том, что якобы режиссер «исказил» первоначальный текст Айтматова.
«Ныне, мэтры, ставшие вдруг апологетами “правильности” кажется забыли, что интерпретация – это не легкомыслие и не прихоть режиссёра, а результат глубокого, скрупулёзного многомесячного анализа и потому допущенная режиссёром вольность не есть просто вольность, а результат того, что явилось ему в процессе поисков, и это то, что ему удалось извлечь из самых самых тёмных глубин произведения. Они, мэтры, возможно, уже не помнят, что интерпретация произведения не есть нарушение правил, а что именно интерпретация является правилом. Не буквальная фотографическая передача объекта делает художника художником, а особый ракурс взгляда, особое метафизическое состояние и точка из которой таинственным путём рождается Чудо», – пишет Абдураззаков.
Режиссер написал, что сразу написал Минкультуре ответ на 30-ти страницах с подробным изложением своего несогласия с мнением худсовета.
«Мне оставалось набрать его на компьютере и опубликовать. Но тут последовал “гром” – Далер Эмомали, один из трёх участников спектакля был арестован и помещён в СИЗО. Над всеми нами нависла угроза. Чтобы не усугубить трагическую участь Далера и не нагнетать события вокруг спектакля, мне пришлось на время отложить публикацию моего ответа Минкульту. Всему своё время», – пишет Абдураззаков.
«Манкурт. Реквием» – первая режиссерская работа Барзу Абдураззакова в Таджикистане за последние несколько лет. Роли в спектакле «Манкурт. Реквием» в театре “Падида” должны были сыграть молодые актеры, среди которых недавно задержанный блогер Далери Имомали.
Но в мае 2022 года власти запретили показ «Манкурта». 12 июля министр культуры Таджикистана Зульфия Давлатзода на своей пресс-конференции заявила, что «Манкурт» был запрещен, потому что … «с такой формой и содержанием не соответствует нынешней внутренней и внешней политике страны».
В 2009 году власти Таджикистана не разрешили постановку Барзу Абдураззакова «Безумие. Год 93-й», которую он поставил в Русском драмтеатре имени Маяковского в Душанбе.
Оставшись без возможности работать на Родине, Барзу Абдураззаков многие годы работал на театральных подмостках соседних стран, в том числе в Кыргызстане и Казахстане.
Вчера Министерство культуры оргонизавало брифинг с участием СМИ, где в частности был задан вопрос о закрытии спектакля “Манкурт” по Чингизу Айтматову в моей постановке в театре “Падида”. Министр, судя по распространённой в сетях информации, слово в слово зачитала заключение худсовета Минкульта от 6-го июня 2022 года. Этот воистину вопиющий эпохальный документ, отражающий интеллектуалный и профессиональный уровень тех, в чьё распоряжение отдана культура целого народа, предоставлю вам чуть ниже. В нём одного среднего абзаца достаточно, чтобы понять, что всё кончено и впредь ничего не будет, ни театра, ни драматургии, ни литературы, ни этики, ни морали, ни самой культуры, всё, наступило время исхода!
Если бы я получил подобный ответ не от худсовета Минкульта, а от любой иной организации, я ухмыльнулся бы только и простил. Потому что подобное неграмотное заключение о спектакле простительно и возможно только в том случае, если человек ну совершенно не сведущ в тонкостях театрального искусства, далёк от творчества и не имеет представление о том, “из какого сора растут стихи, не ведая стыда”. Однако беда в том, что худсовет Минкульта, казалось, состоит из людей солидных, авторитетных, опытных и, даже, грамотных: артистов, театральных критиков, директоров театров, режиссёров и драматургов. То есть людей, всю свою сознательную жизнь посвятивших себя служению театру. И потому, вероятно, ситуация выглядит трагикомичной, что яро отстаивали “правильный” театр в день суда над спектаклем те, кто сам стал знаменит благодаря ” не правильному” театру, театру импровизации, театру, где допустимо всё, кроме пошлости, демагогии и банальности, театру, где каждое слово, мизансцена, звук – это гимн жизни и благодарение Богу. Ныне, мэтры, ставшие вдруг апологетами “правильности” кажется забыли, что интерпретация – это не легкомыслие и не прихоть режиссёра, а результат глубокого, скрупулёзного многомесячного анализа и потому допущенная режиссёром вольность не есть просто вольность, а результат того, что явилось ему в процессе поисков, и это то, что ему удалось извлечь из самых самых тёмных глубин произведения. Они, мэтры, возможно, уже не помнят, что интерпретация произведения не есть нарушение правил, а что именно интерпретация является правилом. Не буквальная фотографическая передача объекта делает художника художником, а особый ракурс взгляда, особое метафизическое состояние и точка из которой таинственным путём рождается Чудо. Они об этом слышать не хотят, они требуют “правильности”, буковка к буковке, и чтобы ничего лишнего, всё, как есть по Айтматову (будто сам Айтматов диктовал им легенду о Манкурте).
Мой ответ Минкульту на 30-ти страницах с подробным изложением моего несогласия с мнением худсовета был готов через день после официального закрытия спектакля. Мне оставалось набрать его на компьютере и опубликовать. Но тут последовал “гром” – Далер Эмомали, один из трёх участников спектакля был арестован и помещён в СИЗО. Над всеми нами нависла угроза. Чтобы не усугубить трагическую участь Далера и не нагнетать события вокруг спектакля, мне пришлось на время отложить публикацию моего ответа Минкульту. Всему своё время.
Ниже, я с позволения Исфандиёри Одина, опубликую его сегодняшний пост. Он написал его, когда прочёл отчёт о прессконференции в Минкульте. Важность его небольшой статьи в том, что не театрал, литератор, блестяще объясняет театралам, что есть театр и что есть трактовка, и что есть взгляд художника и что есть глубина анализа. Учитесь! А лучше убирайтесь прочь, не мешайте людям заниматься делом.
